Аналитика

18 июля 2012 года премьер-министр Турции совершил свой рабочий визит в столицу России Москву, первый визит за долгие годы, связанный не с экономикой, а практически полностью с политикой. Визит приходится на крайне неспокойное для международных отношений время. Сложившаяся после распада СССР постбиполярная система трещит по швам из-за противоречий великих и новых великих держав современности. Главной точкой столкновения всех акторов, без сомнения, на данном этапе является Ближний и Средний Восток. На фоне роста насилия в Сирии и, прежде всего, в столице Дамаске визит премьера ведущего игрока конфликта в одну из мировых столиц представляется не случайным и весьма своевременным.

По приезду в Москву Эрдоган встретился с президентом России Владимиром Путиным и заявил о стремлении охранять территориальную целостность Турции. Однако сложно сказать, что именно имел в виду премьер-министр, но, судя по всему, это вовсе не означало, что Анкара готова смягчить позицию или отметает возможность военной операции против Сирии. Это был дипломатичный ход, за которым скрывается стремление ликвидировать неугодный режим при нежелании развязывания гражданской войны, которая и могла бы угрожать территориальной целостности Сирии и текущему балансу на юго-востоке Турции, населенном преимущественно курдами, мигрирующими по обе стороны границы. В свою очередь, слова Эрдогана о том, что «сирийский народ примет решение» сам означают всего лишь очередной жест приверженности сирийской оппозиции, которая и только которая у премьер-министра Турции ассоциируется с сирийским народом.

С первых дней конфликта в Сирии Турция заняла жесткую позицию относительно правящего там режима. Конфликт вокруг Сирии стал символом окончательных «похорон» мирной стороны и торжеством агрессивной стороны концепции министра иностранных дел Турции Ахмеда Давудоглу «Ноль проблем с соседями». Называя проблемы в соседней стране «нашими внутренними» руководство страны не лукавило, а озвучивало свои устремления по трансформации статуса государства в державу мирового уровня, то есть ту, которая хочет и может управлять региональными и даже мировыми процессами. Сбитый (автор придерживается именно этой точки зрения, хотя есть альтернативные, четко и профессионально озвученные в статье Станислава Тарасова) в июле турецкий самолет, выполнявший разведывательный полет на сверхнизкой высоте, лишь добавил остроты и аргументов сторонникам военного разрешения сирийской ситуации в Турции. В то же время, инцидент продемонстрировал высокую боеготовность сирийских средств ПВО, закупленных у России, и определенный раскол между США и Турцией относительно скорости и формы развития событий. Соединенные Штаты заинтересованы в смене относительно лояльного Москве режима и в ликвидации российской базы, которая является ключевой для ВМФ РФ, однако явно не хотели бы столь стремительного усиления Турции, у которой сложился временный альянс с Саудовской Аравией относительно Сирии.

К тому же, баланс сил вокруг сирийского государства крайне хрупок. Иран занимает наиболее жесткую позицию относительно развития событий, выступая категорически против любого вмешательства в дела союзника. Россия и Китай выступают против военного вмешательства, рассчитывая на мирное разрешение конфликта за счет плана Кофи Аннана. В этой связи, визиты Госсекретаря ООН Пан ги Муна в Пекин и Кофи Аннана в Москву 17 июля являются не случайными. Вокруг Сирии явно идут скрываемые от прессы обсуждения и даже торги мировых держав. Для России переговоры об обмене порта в Сирии вместе с режимом на что бы то ни было, даже Украину, представляются неприемлемыми и могут стать символом очередного витка ослабления роли страны на международной арене. Наиболее удачным было бы не держаться за Башара Асада, а произвести аккуратную смену режима в Сирии на тот, который был бы лоялен Москве, но революционным вихрем удовлетворил бы протестующих и остановил бы гражданскую войну.