Источник: Информационное агентство "Regnum"

Авторы: В.Аватков, Н.Соколова

Ближневосточный конфликт уже более 60 лет является Гордиевым узлом в полотне современной системы международных отношений. После распада Советского Союза и всей системы биполярного противостояния в целом, это полотно является весьма фрагментарным, нечетко обрисованным и режущим глаз своей пестротой. Именно в этом контексте и следует рассматривать Ближневосточный конфликт, который является лакмусовой бумажкой всего состояния мировой политической системы в целом. В условиях "пёстроизации" и расширения круга художников полотнища международных отношений и в контексте общей напряженной обстановки на Ближнем Востоке и, в частности, событий в Ливии, именно вовлеченность в конфликт и позиции государств региона могут сыграть решающую роль в формировании новой архитектуры безопасности в регионе и развитии всей мировой политической системы.

Ближневосточный конфликт длится уже более 62 лет, имеет глубокие корни, сложную систему противоречий и взаимодействия вовлеченных сторон. Его исторические и современные условия позволяют сделать вывод о том, что природа данного конфликта - этно-религиозная с высокой степенью политизации. Ближневосточный конфликт напоминает топкое болото с признаками волнений океанического, глобального масштаба. В таком необычном водоеме переплетены интересы большого количества его жителей и гостей, сталкиваются их образы действия, цели и ресурсы, связанные с вопросами и квартирного, и обеденного, и финансового, и эмоционального, и личностного, и исторического характера.

На без малого тридцати тысячах квадратных километров палестино-израильской "коммунальной квартиры" сменилось уже не одно поколение жильцов, однако вместе с засушливыми, аскетичными "квадратами" по наследству передаются и споры - за полезную площадь, право пользования водопроводом, возможность спокойно спать, без страха очнуться в травмпункте или не очнуться вообще. Двери закрыты на все замки, а на участкового, периодически присылающего осуждающие телеграммы, уже давно никто не возлагает надежд. Споры на повышенных тонах зачастую приводят к рукоприкладству, а взаимное недоверие настолько прочно укоренилось в сознании соседей, что даже усадить их за обеденный стол порой крайне сложно. Но все же они садятся, подчиняясь диктату самого влиятельного посредника - вынужденности совместного бытия.

Так, волнообразная эскалация напряженности перемежается периодами "затишья" и относительной стабилизации: "горячий" период с 4 крупными военными всплесками сменился интифадой 1980-х, в следующее десятилетие кривая мирного процесса резко пошла вверх, достигнув к концу тысячелетия своей высшей точки. С начало интифады Аль-Аксы градус напряженности вновь оказался в "красной зоне", и его повышение значительно ускорил приход к власти в Израиле сторонников жестких силовых методов и победа ХАМАСа в Секторе Газа на парламентских выборах 2006 г. Очередное обострение выплеснулось в виде военных кризисов 2006 г. и 2008-2009 гг. (операции Израиля "Летние дожди" в Ливане и "Литой свинец" в Секторе Газа).

При более пристальном изучении проблемного поля Ближневосточного конфликта - в нем обнаруживается столкновение жизненно важных (по объективным причинам - безопасность), принципиальных (сквозь религиозно-идеологическую призму - Иерусалим) и практических интересов. Подобная классификация, несмотря на свой упрощенный характер, наглядно иллюстрирует вероятность консенсуса в обозримой перспективе. Более того, именно на основе развития данной идеи можно говорить более конкретно о решаемых и нерешаемых вопросах в контексте конфликта, выявить тренды, позволить добиваться конкретных целей при обсуждении как на двустороннем, так и на многостороннем уровне.

Например, решение вопроса о безопасности и статусе Иерусалима в настоящий момент крайне затруднено, краткосрочный прогноз также пессимистичный. Данный факт объясняется тем, что сложнее в жизни всегда решаются вопросы еды и жилья: необходимо быть крайне аккуратным при расселении коммунальной квартиры, в которой проживали исторически люди абсолютно разные, со своей историей, предпочтениями и возможностями. Проблемы "расселения" приводят к тому, что при алчном и эйфористичном столкновении все равно как минимум одна сторона оказывается проигравшей и требует впоследствии реванша. Легче всего было бы снести квартиру и избавиться от проблемы. Но это невозможно в случае с Иерусалимом, решение судьбы которого и обозначит, под какой звездой пойдет шествие 21-го века - столкновения цивилизаций и религий или их сотрудничества.

Подобная логика позволяет перевести вопрос о статусе Иерусалима в разряд сложных, хотя и излечимых недугов, причем единственной гарантией успеха "лечения" может стать только консилиум с участием внерегиональных игроков. Самолечение в данном случае губительно и неэффективно.

Следующая болевая точка - территории и поселения - целиком находится в практической плоскости. Иными словами, в данном случае консенсус возможен, и его достижение при доброй воле сторон не требует посредников. Но здесь встает вопрос именно о подходах, запросных позициях, которыми будут руководствоваться стороны конфликта. При реальном желании - можно взаимовыгодно обменять один объект недвижимости на другой, но и продавец, и покупатель не должны в таком случае пытаться подсунуть кота в мешке, а опираться на долгосрочные цели и интересы в контексте не конфронтации, а сотрудничества.

Еще одна ключевая проблема в рамках БВК - возвращение беженцев - представляет собой столкновение смешанных интересов практического и идеологического толка (так, признание ответственности за страдания беженцев апеллирует к морали, а решение вопроса о восстановлении их прав на собственность относится к сугубо практическим аспектам). Несмотря на то, что переговоры по данному вопросу ведутся и вероятность консенсуса существует, без привлечения других региональных игроков она становится все более отдаленной.

Наряду с принципиальными, существуют также производные проблемы, одной из которых является дефицит водных ресурсов, представляющий собой потенциальный фактор эскалации арабо-израильского противостояния в вопросе о территориях.

Как уже говорилось выше, внешние игроки, в т.ч. и Россия, могут эффективнее всего действовать в "красной зоне" - вопросах, связанных с жизненными интересами сторон, т.к именно эти проблемы могут повлиять на расширение или сужение предметного и пространственного полей конфликта. Более того, именно в этом контексте у России появляются не только имиджевые интересы, но и опыт в решении межэтнических и межрелигиозных противоречий. В то же время преимущество России прячется в том, что страна является одной из немногих сторон, не втянутых в конфликт. Она находится скорее вне противостояния, подобно Китаю и Индии, которые обособлены от конфликтообразующих процессов. В этих условиях важно понять, что у России миротворческий потенциал намного больше, чем у Китая и Индии, т.к. российская сторона уже много лет конструктивно участвовала в миротворчестве и добивалась если не прекращения столкновений, то уж, по крайней мере, замораживания конфликта и перехода к статической стабильности - своеобразному статус-кво, основанному на том, что игроки заморозили ряд проблем и установили баланс.

При оценке роли России в конфликте - в повествовании обязан появиться еще один персонаж, претендующий на похожую роль в том же фильме. Это Турция.

После окончания Первой Мировой Войны под твердой рукой Ататюрка Турецкая Республика приступила к своему шествию на Запад, ограничив роль религии, взяв за основу все институты Западной демократии. Она много лет была младшим партнером США по НАТО, мусульманской страной со светской конституцией, и в таких условиях при наличии доброй воли могла также сыграть позитивную роль в разрешении конфликта. Однако именно воли стране и не хватало. Направляемая военными, Турция четко следовала в форваторе Запада, прежде всего - Штатов. С приходом в 2002 году к власти умеренно исламской, относительно независимой от США Партии Справедливости и Развития под руководством премьер-министра Эрдогана последний стал вести себя вызывающе в отношении Израиля. Закончив мусульманское учебное заведение школу имамов-хатибов, Реджеп Эрдоган всеми поступками демонстрировал свое отрицательное отношение к израильскому государству как таковому. Данный фактор, бесспорно, снижает возможности Турции как медиатора и повышает потенциальную роль России.

Проиллюстрировать положение России в иерархии игроков шахматного поля конфликта можно, присвоив каждому из них своеобразный "рейтинг тяжести", который складывается из двух элементов - авторитета (морального влияния на элиту) и ресурса (практическая помощь сторонам). Предположим, что США имеет наивысший рейтинг влияния, в то время как Ливан, будучи "пассивным плацдармом", имеет рейтинг, близкий к нулю. Прочие игроки обладают рейтингом в диапазоне от двух до четырех условных единиц в зависимости от того, обладают ли они возможностью влиять на одну сторону или же на обе, имеют ли как авторитет, так и ресурс либо что-то одно из этого.

Если при этом сгруппировать внешних субъектов по принципу поддержки, соответственно, ФАТХа и ХАМАСа, то получится, что на стороне первого выступают ООН, ЕС, США, Саудовская Аравия, Иордания (участие скорее пассивное), в то время как второй поддерживают Сирия, Иран, Египет, Ливия, Ливан (аналогично Иордании). На стороне ХАМАСа игроки с высоким рейтингом, в то время как на стороне ФАТХа наблюдается диспропорция тяжеловеса США и "легковесных". Очевидно, что условный средний рейтинг поддержки для ФАТХа и ХАМАС зависит от того, куда качнет Египет, удержится ли Асад в Сирии и в каком "лагере" останется Ливия.

В этой связи любые краткосрочные сценарии опираются на следующие исходные условия: именно внешняя конъюнктура оказывает влияние на внутренние процессы, ключевыми "переменными неопределенности" являются Сирия, Йемен, Египет и Ливия, происходит рост общей нестабильности в регионе и взволнованность основных его акторов в связи с операцией в Ливии.

В самом худшем с точки зрения последствий конфликта случае произойдет резкая исламизация стран региона и, что особенно важно, произойдет она и в странах относительно нейтральных - Турции и Египте. В определенной степени революция в относительно светском Египте и уже почти 10 лет правления умеренно исламской Партии Справедливости и Развития в Турции положили начало выше описанным процессам. Если данный сценарий приобретет дальнейшее развитие, то произойдет расширение конфликтного поля, усилятся военные столкновение и переговоры окончательно будут остановлены.

Умеренный вариант, будучи наиболее реалистичным, подразумевает сохранение существующего статус-кво при незначительных сдвигах в ту или иную сторону, с переходом игроков из лагеря в лагерь при стабилизации общего баланса. Запад - продолжит развивать свою сферу влияния, перемещаясь из Турции и Египта в Ливию и другие страны региона. Израиль займет глухую оборону, стремясь обеспечить собственную безопасность. Египет и Турция в этом случае, несмотря на происходящие в этих странах события, максимально - насколько это возможно! - постараются заморозить существующий статус надконфликтности и, по крайней мере, не будут мешать мирному процессу. Иными словами, сформируется своеобразная статическая стабильность, основанная на принципе "лучше синица в руках, чем журавль в небе".

Оптимистическая возможность маловероятна, однако отражает устремления прогрессивных сил по установлению мира и стабильности в регионе, следовательно не должна игнорироваться. При таком раскладе сил произойдет деисламизация арабских стран, ослабление клерикальных элит. Однако для осуществления подобного сценария, скорее всего, понадобится использование инструмента жесткой силы при внедрении "smart power", т.к. население арабских стран в достаточной степени радикализировано и исламизировано. В заданных условиях произойдет расширение сотрудничества, укрепление региональной и, как следствие, общемировой безопасности.

Какова же основная мысль, которая должна определять сегодня мышление России? После распада Советского Союза имидж страны и ее влияние на затрагивающие весь мир явления снизились. Россия стоит на развилке, в одной стороне от которой - средняя региональная держава с белым флажком в руках, в другой - великая пробуждающаяся держава, способная своей позитивной энергией воздействовать даже на самые удаленные уголки мира, быть государством международного уровня, медиатором даже в самых сложных ситуациях.

Именно в контексте арабо-израильского конфликта на фоне эскалации региональной среды и перехода от относительной статической стабильности к динамическому противостоянию с участием внерегиональных игроков Россия может использовать снижение авторитета США, ЕС и ООН в регионе для повышения собственной роли. Представляется правильным максимальное использование Россией своей "soft power", при ориентации на среднесрочную и долгосрочную перспективу, а не на сиюминутные тактические цели. Лучшим способом воздействия на умы является информационное поле - области образования, религии, СМИ. В каждой из вышеописанных сфер России следует приступить к формированию своего лобби, взяв за пример неспешные, но активные и четкие шаги Турции и США на этом направлении: открывать школы и вузы, внедрять своих специалистов, формировать общественное мнение и управлять основными процессами за счет структурированной системы лоббизма.

Полотно международных отношений меняется быстро. И времени для определения роли и границ в игре остается все меньше. Это наглядно демонстрируют события, взрывающие ситуацию в Африке и на Ближнем Востоке. Сегодня Россия может и должна выступить "добрым полицейским", показав, что способна на миротворческие шаги без применения силы и вмешательства во внутренние дела других государства. Необходимым условиям этого является срочное выдвижение Россией своей оригинальной инициативы по решению ливийской проблемы, демонстрирующей слабость постбиполярной системы международных отношений.

Источники и литература:

1. В.Я. Белокреницкий. Восток в международных отношениях и мировой политике. М., ИВ РАН, 2009.

2. Ближний Восток: война и политика. Под ред. Г.Г.Исаева, А.А.Сотниченко. М., Издательский дом Марджани, 2010.

3. Внешнеполитический процесс в странах Востока. Под ред. Д.В.Стрельцова. М., Аспект Пресс, 2011.

4. Восток и мировая политика. Под ред. А.Д.Воскресенского. М., Аспект Пресс, 2011.

5. Ислам на современном Востоке. Под ред. В.Я. Белокреницкого, А.З.Егорина. М., ИВ РАН, ИИБВ, 2004.

6. Э.Н. Ожиганов. Моделирование и анализ политических процессов. М., РУДН, 2009.

7. Современная мировая политика. Под ред. А.Д.Богатурова. М., Аспект Пресс, 2010.

8. Современные проблемы глобального развития. Под ред. В.Г.Барановского, А.Д.Богатурова. М., Аспект Пресс, 2010.