Аналитика

Но где же те исламские политики, богословы, интеллектуалы, которые возглавят эту борьбу, где умеренные мусульмане - вопрошают аналитики и эксперты.

И вот они наконец появились - умеренные мусульмане. Один миллион на улицах Стамбула, полмиллиона в Анкаре, полтора миллиона - в Измире.

Это было прекрасное, праздничное зрелище. Миллионы свободных, полных достоинства людей, открытые гордые лица мусульманских женщин, не изуродованных натянутыми на них мешками, море красно-белых национальных флагов, развевающихся на ветру. Ничьи флаги не сжигались и не топтались. И не было искаженных ненавистью лиц, обычных для исламистских сборищ.

Но Западу почему-то не понравились эти умеренные мусульмане. Госпожа Кондолиза Райс характерным для нее строгим и назидательным тоном училки начальных классов отчитала их за недостаточно почтительное отношение к происламской Партии справедливости и развития, которая, по ее словам, «продвинула Турцию в направлении Европы, приведя значительную часть турецкого законодательства в соответствие с нормами ЕС».

ПСР, набрав на последних выборах около трети голосов (в основном в сельских районах страны), благодаря особенностям турецкой избирательной системы (10-процентный барьер) и расколу светских партий получила почти две трети голосов в парламенте.

Её предшественница, исламистская партия с другим названием, уже формировала правительство в 1996-1997 годах, но сразу же после попытки ввести шариатское законодательство она была немедленно отстранена от власти военными и объявлена вне закона.

Согласно Конституции и политической традиции, идущей со времен основания современного турецкого государства Кемалем Ататюрком, армия играет роль гаранта его светского характера. Президент Турции, являющийся по Конституции главнокомандующим вооруженными силами, обладает правом вето в отношении принятых парламентом законов, назначает судей, а в критической ситуации армия, как это и произошло в 1997 году, вмешивается, чтобы сохранить светский демократический вектор развития страны.

Именно демократический, и в этом нет никакого противоречия. Демократия - это не только власть большинства или избранного большинством (или, как это часто бывает на практике, меньшинством) правительства. Это и обязательное ограничение этой власти незыблемостью гарантированных конституцией свобод любого меньшинства. Даже если это меньшинство состоит из одного гражданина. Тем более когда речь идет о половине населения - женщинах, права которых были бы самым грубейшим образом попраны при полном или частичном введении средневековых норм шариата.

Каждый раз, когда армия смещала правительство (а это в истории современной Турции случалось четырежды), военные через несколько месяцев проводили демократические выборы и уходили в казармы, не запятнав себя ни злоупотреблениями во власти, ни коррупцией.

Правительство Реджепа Эрдогана - Абдуллы Гюля, помня о печальном опыте своих предшественников, вело очень осторожную политику. Оно провозгласило своей целью ускорение вялотекущего уже более сорока лет процесса присоединения Турции к ЕС и приняло ряд новых законов прежде всего в экономической сфере, действительно сближавших турецкую правовую систему с европейской, что благотворно сказалось на турецкой экономике.

Я помню выступление Эрдогана в Давосе несколько лет назад. Его английский и манеры были безупречны, и он вовсе не походил на какого-нибудь насраллу. Но во всем этом европейском проекте турецких исламистов было заложено огромное лицемерие.

Отрицательная позиция Германии и Франции в отношении приема Турции в ЕС хорошо известна. На мой взгляд, эта позиция ошибочна и стратегически недальновидна, но это тема другого разговора. Факт тот, что членство в ЕС, в ближайшее десятилетие по крайней мере, Турции не светит. Почему же ПСР упорно продолжала эти бессмысленные, казалось бы, переговоры? А потому, что ее очень устраивало настойчивое требование Брюсселя - во имя приобщения Турции к европейским ценностям лишить армию её особой роли гаранта Конституции страны.

Как говаривал один полузабытый классик, «формально правильно, а по существу - издевательство». Брюссельским «полезным буржуазным идиотам» из их прекрасного далека не дано понять, что именно армия является в Турции наиболее последовательной защитницей европейских и демократических ценностей и что их руками исламисты под флагом «движения в Европу» пытаются убрать эту преграду к реализации своей истинной программы.

А что это за программа, они продемонстрировали уже сейчас, пытаясь провести в парламенте закон об уголовной ответственности за супружескую измену. Это действительно идея фикс исламистов всех времен и народов. С чего они все начинают, дорвавшись до власти «демократическим» или любым другим путем? С введения шариата, с порабощения женщины, социального и прежде всего сексуального.

Получив очень жесткое предупреждение, ПСР отозвала этот «законопроект». Кризис снова обострился в мае, когда исламисты заявили о своих претензиях на пост президента страны.

Генеральный штаб турецкой армии выступил с беспрецедентно резким заявлением: «Наступление на основные ценности республики усиливается и перерастает в открытый вызов государству. Турецкие вооруженные силы продемонстрируют свою позицию, если это окажется необходимым. Пусть ни у кого не будет в этом ни малейших сомнений».

Исламисты в европейских шкурах прикинулись невинными демократическими ягнятами. Западные столицы от Брюсселя до Вашингтона разразились негодующими заявлениями о недопустимом поведении турецкой военщины.

Но на улицы турецких городов в поддержку армии, Конституции и истинных европейских и демократических ценностей вышли миллионы несогласных с исламистами турецких мусульман.